а что у нас - литые насты
торговки да колокола
дома извечно коренасты
и говорливы зеркала
у нас - да что у нас - перины
чаи с вареньем, пироги
мосты булыжны и недлинны
унывны посвисты пурги
но, знаешь, даже в здешней хвори
нет-нет, да в недрах пустоты
почти сличим
почти шум моря
почти что тот
что слышишь ты
всё то, чем начинались дни
чем сдобно пахли воскресенья
чем новогодние огни
сверкали (рассказать - ни-ни)
из года в год от невезенья
всё превратится в пух и прах
всё станет крошечным и сирым
остынет на семи ветрах
и то, чем до сих пор был страх
приснится с миром
одно на два безумства малокровие
неотвратимый пагубный недуг
прощаний непременное условие
болезненная бесприютность рук
вокруг не мир - бесформенная льдина
ни капли жизни, ни души теперь
лишь на снегу две ягоды рябины
красивейшая из кровопотерь
этот город болеет гриппом
чертит вспять временные оси
виснет чаечным мерным хрипом
на беззвучии неба, носит
в бронхах комья речного ила
не прямит каменелых плеч
я сегодня с ним говорила
наказала тебя беречь
просто осень - всего лишь время
полуобморочный испуг
перед жизненной переменной
ночь-скиталица, ширя круг
тащит, силясь едва, подкову
из походного рюкзака
просто имя - всего лишь слово
соль на кончике языка
там, где детям в объятьях тесно
белит мир седина волос
там, где кто-то пропал безвестно
забывается как спалось
там, где думают о пропащем
время душит морской петлёй
там, где я - никто мыслям вашим
пахнет сыростью и землёй
по рутинному бездорожью нервозно мчась
вдруг захочешь к чему-то праздному присоседиться
наблюдать как не спится улицам в поздний час
как большие и малые бродят по ним медведицы
как теряет небо молекулы высоты
приспособленное человечеством для летания
как фонарь остановка аптечный пункт да и ты
превращаетесь в иссиня чёрную океанию
вьётся-тянется тонко ниточка
из шести внутривенных букв
невозможности колка выточка
непосилен её каблук
имя, выплаканное дочиста
превращается в белый шум
есть особое одиночество
то, которое кратно двум
как же всё-таки схожи люди
есть беда за любым из окон
он тогда говорил ей: будет
и за ушко ей прятал локон
а сегодня со дня потери
ровно год. в кухне рыбный студень
есть несчастье за каждой дверью
как же право недолги люди
и будет день что ночь (чернее черни)
вскрывать мне раны - пусть острей болят
ни утренней зари и ни вечерней
не сможет различать отживший взгляд
и вашего во рту (кислее клюквы)
вдруг имени зажжётся колкий вкус
и вкруг меня заплаканные буквы
рассыплются как жемчуг с нити бус
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
