Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



СПЛАВ  БЕССМЕРТЬЯ,  ЛЮБВИ  И  БЕДЫ


 


      ДОРОЖНАЯ  ПЕСЕНКА

        Блаженны нищие духом,
        Ибо их есть Царство Небесное.
          Евангелие от Матфея, глава 5, стих 3

      Аз, псалмопевец, написах,
      не медля доле:
      "Огню стремиться в Небеса,
      а грязи - долу.

      Торчащи у чужих дверей
      и духом нищи,
      Мы, кроме леса и зверей,
      родни не сыщем.

      Разве что к демонам толпы
      оборотимся.
      Но Мы в соляные столпы
      не превратимся.

      Хоть, выдираясь из следов
      изжитых буден,
      вкусим лишь запахи цветов.
      И сыты будем.

      Для торжищ буйных не сошли
      убогих раны.
      А Мы в себе уже нашли
      дорогу к Храму,

      где над распятыми себя
      не изгаляют,
      где, всех добравшихся любя,
      не изгоняют.

      Пойдём друг друженьку беречь,
      пытая Звездность,
      в котомку взяв Родную Речь
      и неизвестность.

      А ТАМ чужбинная еда
      уже не старит.
      Да и смертельная беда
      спасеньем станет".

      2016

      _^_




      МОРСКАЯ  ПЕСНЯ

          Посв. Юлии

          Мы еще не начинали жить...
              Павел Васильев

      Безотчизные в милой Отчизне,
      Только Божьи в родных племенах,
      Мы ещё не изведали жизни,
      Наши судьбы ещё в пеленах.

      Но телесные возрасты что Нам! -
      Наша вахта и ночью, и днём.
      Мы напоены-вскормлены штормом,
      Порождённым Вселенским огнём.

      Эта страсть Посейдону попалась,
      Вся годна и на зуб, и на вкус,
      Беспредельем наполнила парус,
      Выпрямила Величьем Наш курс.

      Наша служба всегда безокладна,
      След за килем всегда окаян,
      Чтобы с песней уйти безоглядно
      В Благодатью живой океан!

      И заходятся Души от крика,
      Промедленье гоня и коря.
      Но надраена палуба брига,
      Да и выбраны все якоря.

      Мир острожный забил все участья -
      Нашей малой эскадре бинты.
      Этим-то и воззвал Наше счастье -
      Сплав Бессмертья, Любви и Беды.

      2015

      _^_




      МОНОЛОГ  СТАРОГО  ЧЕМПИОНА

        Посв. Яану Тальтсу

        Подавленные величием Белого Безмолвия
        путники молча прокладывали себе путь.
        Всего сильнее, всего сокрушительнее
        Белое Безмолвие в его бесстрастности.
          Джек Лондон, "Сын волка"

        Там, спина к спине, у мачты
        Отражаем мы врага
          Джек Лондон, "Старая пиратская песня"

        Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!
                Гёте, "Фауст"

      Свободен, как нищий с котомкой,
      Ни выгнать и ни приказать,
      И ближним, и дальним потомкам
      Я кое-что мог бы сказать.

      Хребтом и Душой не виляя,
      Не веря ни снам, ни годам,
      И Гамлету не доверяя,
      Я, быть иль не быть, не гадал.

      Взыскующий Зевса Геракл,
      Скажу, не в укор Небесам:
      Я сам свой Дельфийский оракул,
      Я всё разрешил себе сам.

      И этим-то ингредиентом
      Прихвачен в Бессмертие мост.
      Все пики и все континенты
      Вместил Мной разбитый помост.

      Лишь боль почитая за благо
      И отдыхом - только бои,
      Я дрался, как пьяный за брагу,
      За адские муки Мои.

      Друзей и врагов забывал Я,
      Как конь, вырываясь из пут.
      Как гвозди шаги забивал Я
      В назначенный Фатумом путь.

      В потерях и муках несметных -
      Ладони в кровавой росе -
      Увидел Я Небо Бессмертных
      В алмазной слепящей красе.

      Не вылетев чудом из круга
      Крутящегося Бытия,
      Увидел: Мы оба друг другу
      По сердцу: и Небо и Я.

      ...В сей день, что ни пресен, ни солон
      И скукою смертной распят,
      Я Белым Безмолвием полон
      И Небом Бессмертных - до пят.

      И верую свято и страстно
      Всем сердцем, хребтом становым:
      Мгновение было прекрасно!
      И Я его остановил.

      2014

      _^_




      ДЕРЕВЕНСКИЕ  СТРАДАНИЯ

        "Воду прошед яко сушу
        и Египетского зла избежав,
        пою Богу моему дондеже есмь."
            Лесков, "Соборяне"

      Вышел с песней гармонист
      поперёк тропинок,
      вейсманист и морганист
      посередь трофимов!

      Хоть тальянкою не спёр
      зёрнышка у мышки,
      выжил, сам с собой на спор,
      с "зайчиком" в умишке.

      Мне бы роздыху глоток,
      помолчать немного,
      погодить бы хоть чуток
      вопиять на Бога!

      Вилась да и завилась
      побродяжка панной...
      Клевета позавелась
      от мокроты банной.

      Под монодию ворон
      аж девятым валом
      клевета со всех сторон,
      семо и овамо!

      С ней бы выжить на авось
      перекатной голи,
      чтобы счастье занялось
      от любви и горя!

      Увело б не под навес,
      молча приласкалось,
      полыхнуло б до небес
      и не расплескалось, -

      чтобы хоть напоследях
      в жизни скоротечной
      поубавить лёд в людях
      силушкой сердечной!

      Храм сердечный покрепить
      и не уходиться,
      чистой песней покропить
      как святой водицей!

      А судьбина, коль найти,
      как щенка оближет,
      чтоб по лучику пойти
      к солнышку поближе.

      2004

      _^_




      ПЕСНЯ  ЯСОНА,  ВОЖДЯ  АРГОНАВТОВ

      До зрелых лет Меня порочил
      изгоя неприглядный лавр.
      Но это Мне и напророчил
      мудрец-кентавр.

      Ни трона, ни людей участья
      не пожелали боги дать.
      Но горе расцветает в счастье,
      коль подождать.

      Любовь к одной Я в прах развеял,
      от одиночества чумной,
      чтобы весь мир покорным зверем
      лег предо Мной.

      Всепожирающею лавой
      когда Мой рок Меня прижал,
      в одной сандалии за славой
      Я побежал.

      Хотя, горгон страшнее, гады
      Мое призвание пасли,
      сильнейшие мужи Эллады
      за Мной пошли.

      Зевс за Меня Мой жребий бросил
      без колебаний и торгов.
      И опустил полсотни вёсел
      в Мой рок "Арго".

      В единый миг за горизонтом,
      от всех ушей, носов и глаз,
      Эгейские и воды Понта
      сокрыли нас.

      Мы так набрали обороты,
      разбив и плоть и души в кровь,
      что прошлых жизней навороты
      очнулись вновь.

      И страшно было нам и странно,
      когда тащили нас из жил
      умершие века и страны,
      ворвавшись в жизнь!

      И как же Мне вольготно было
      от хлада смертного потеть!
      Не годы голову белили,
      а боль потерь.

      Всей жутью мира Я угадан
      глодать Меня из боя в бой.
      Но подавились Симплегады
      Моей судьбой!

      Жестоко чудища ошиблись,
      Меня в напасти заманя,
      когда и боги с ними сшиблись,
      все за Меня!

      И вот легла лениво-хитро,
      с овечьей шкурой на груди,
      распутной бабою Колхида:
      мол, заходи!

      Решивши: что это за прятки?!
      Своё беру, на том стою! -
      быков Гефестовых запряг Я
      как смерть свою.

      И как погибель ни пылила,
      во все клешни набрав камней,
      Медеи страсть испепелила
      всё, что не Мне!

      Эрот Аресу не поруха,
      коль не дурит в пылу пустом.
      И смерть Моя легла на брюхо,
      вильнув хвостом.

      Так отвалилась вражья стая
      пред волей Высшего судьи.
      И нашей стала золотая
      цена судьбы!

      Когда ж насытились злодеи
      Моей победой, то потом
      Я на руне познал Медею
      на золотом!

      Мы растопили в пар все льдины,
      попавши сходу в стремена,
      совокупили в миг единый
      все времена!

      И было с утра до заката
      не разомкнуться временам.
      И троеглавая Геката
      служила нам.

      Но глупо правил Я судьбою,
      забросив вервия удил:
      свою Медею сдав без боя,
      себя убил.

      Да! Мне в Аиде пусть ни дела,
      ни слова боги не скостят,
      но Ей, любившей до предела,
      пусть всё простят!

      Нам жребий - на галдящем пире
      от одиночества дрожать.
      Любви единственной в сём мире
      не удержать.

      И нету с тёмным роком сладу.
      И небылицей станет быль.
      Моя панэллинская слава
      растёрта в пыль.

      Обилью статься нищетою.
      Мне слечь под арговой доской.
      Смеются боги над тщетою
      души людской.

      Довольна Немезида злая
      засильем плевел среди жит.
      И до сих пор никто не знает:
      а надо ль жить?

      2003

      _^_




      КАССАНДРА

        ".....................Когда бы не Елена,
        что Троя вам одна, ахейские мужи?"
              Осип Мандельштам

      Я ветвь без плода от ствола Приама,
      что вогнан в землю от небесных драк.
      На жизнь смотрю не вкривь и вкось, а прямо -
      сквозь толщу лет и жребиев всех мрак.

      За то, что без потерь провесть смогла Я
      по водам Эроса свой утлый плот,
      от девства своего изнемогая,
      Я Будущего обнажаю плоть.

      И Громовержца выдохи и вдохи
      Кассандре обречённой не заспать.
      В Моей груди толкаются эпохи,
      и ни одна не станет уступать!

      Неможет тело с этого раденья,
      и глотку раздирает этот хлеб,
      когда приходят вольные виденья
      рвать цепи всех надуманных судеб!

      Крепит Приам троянские загоны,
      что не века, а вечность жить должны!
      Но вижу: громогласные законы
      становятся бессильны и смешны.

      Готовятся стереть эпоху Оры,
      невидимы дардановым царям,
      и застывает выморочным город,
      и боги равнодушны к алтарям.

      И не войдет от страха хлеб в утробы
      из горл, что проржавели от вранья,
      когда начнутся высшей кары пробы
      и почернеет мир от воронья!

      До жажды очистительной молитвы
      протянется рука небес сюда.
      И будут те невиданные битвы
      преддверьем только Зевсова суда!

      О судьбы чад разбив немые губы,
      царица и последняя раба,
      с растрёпанными патлами, Гекуба
      завоет так, что вскроются гроба.

      И Я не отведу, с надменные видом,
      свой жребий, слепо вытянутый Мной,
      поруганная проклятым Атридом,
      спешащим за погибелью домой.

      Окаменеет за других радетель,
      когда всесильем роковых клещей
      суровую скорёжит добродетель
      смеющаяся Истина вещей.

      Все решено, и не спастись от тлена!
      А бабьи блудни - только миражи.
      Резвее бы, когда бы не Елена,
      сожрали нас ахейские мужи!

      Но разотрём за пазухою камень,
      и всех нас - страха и греха детей -
      в богов Олимпа переплавит пламень,
      что некогда вложил в нас Прометей!

      Я вас молю: не бойтесь, люди, смерти -
      мы возродимся все в её кострах,
      и не кляните жизнь, а в жизнь поверьте
      и в радость жизни обратите страх!

      1993

      _^_




      АРИОН

      Титаны и боги в утробе Вселенной
      ещё не ворочались в смутной тоске.
      И, вышиблен волнами тьмы, в шапке пенной
      лишь Гелиос бился на Млечном песке.

      И блошкою Атом спал в шерсти Хаоса.
      Но - нитью, просунутой в Божью иглу -
      судьбина Моя, без моленья и спроса,
      уже потащила Меня в ту игру.

      На миг осветив все миры и планеты,
      Мою колею из подбросов и ям,
      Мне пращур иль правнук Зевесов про это,
      смеясь, подсказал самый первый Мой ямб.

      Звучаньем крови безысходно измучен
      средь каменных храмов и выжженных трав,
      запел Я на Лесбосе страстно певучем,
      пеан восхищённый у Феба сорвав.

      И, тьму разгоняя с ухмылкой неловкой,
      всё пел Я, засев на людские корма!
      И Музыка с Речью с бесстыжей сноровкой
      Мне молнии-песни плодили в карман.

      С их оргий Мне было совсем не до жиру,
      когда бушевала вся кровь в венах строф,
      равняя миры по душам (не ранжиру!)
      под музыку сфер и под брань катастроф!

      Душою и телом уже не болея,
      и рты затыкали торги и бои.
      Коринфское небо и Гиперборея
      нектар изливали на кудри Мои!

      Листал Я под гимны мгновенья и эры.
      И нежно смеялось в ответ Бытиё,
      пока голодранцы с разбойной триеры
      вдруг не облизнулись на злато Моё.

      Беспечностью сытой надвинулся Ужас,
      воркуя: "Приляжь-ка, сейчас постелю..."
      Я славил богов, глянуть не удосужась -
      с каким же отребьем Я пищу делю!

      За драхмы Мои распотешь их, хоть тресни!
      Из жизни театр остроумно продля,
      набивши карманы, возжаждали песни,
      поставив Меня на носу корабля.

      Качнул небосвод Я сердечным биеньем,
      меж Жизнью и Смертью чуток построжал -
      и сжёг телеса их гниющие пеньем,
      которым, бывало, Я и воскрешал.

      В борении с ложью забавнейший бездарь,
      Я, хоть не сдаваясь, но и не борясь,
      шагнул с корабля в сердце алчущей бездны,
      ни Жизни, ни Смерти уже не боясь!

      ...Расселись на теле, в пучине зарытом,
      Мои и чужие грехи-валуны.
      Но дивной дельфиной сама Амфитрита
      со Мною взлетела на гребень волны!

      И, чуть отдышась, объяснил сам себе Я,
      всем телом ожившим восчувствовал Я:
      что не Амфитрита, а просто Психея
      явила себя за бортом Бытия.

      Слегка постращавши Аидовой нощью,
      напуганной плоти сказала: "Держись!"
      Её прокаливши божественной мощью,
      толкнула с кифарою в новую жизнь!

      2000

      _^_




      БОЯНОВА  ПЕСНЬ

      Я без толпы силён, но голос Мой негордый,
      хоть не берёт "на чай", с эстрад и не реком.
      Трубят в глуши времён все три Моих аккорда,
      обрушив невзначай немой Иерихон.

      У всех Я на виду, хотя не замер в зале, -
      сердечное литьё застылостью не врёт! -
      чтоб птицы на лету уже не замерзали
      и чтобы их людьё не забивало влёт.

      Бестрепетно глядит Огонь грядущих зорь на
      заявленную честь громам казённых лир.
      А песни из груди, раздавленные зёрна,
      всё норовят процвесть в нерукотворный мир!

      И в песенном огне расту из-под колёс Я.
      Кто в узах! Погоди и не околевай:
      уже взошли оне - сердечные колосья
      в разорванной груди - Христу на каравай!

      _^_




      ОДА

          Посвящение Марии Розенблит

      Наши груды томов - на манжетах пометы,
      и толкает Сизиф трудодней воз - на суд.
      Но заклятую жизнь расколдуют поэты
      и сердечным огнём до Небес вознесут.

      Чтоб расставила всех Наша чуткая лира,
      что мудрее и Вас, и Меня, и других,
      боги в нарды сошлись, на доску злого мира
      щедро бросивши горсть Наших литер тугих!

      И не то чтоб они, под смешное лабанье,
      были гордым богам долгожданно-милы,
      но - с катушек аид от струны колебанья,
      и негромкий аккорд сотворяет миры!

      Вы (как Мы!) приналягте вовсю да наярьте,
      чтоб колымский этап ломанулся бы в зал!
      Да ещё б отыграл Наль свою Дамаянти
      и воскресший Геракл Гебу на руки взял!

      Коль без Нас не уйдут в Эмпирей пока рельсы,
      просквозим до костей вертухаев и сонь!
      Но на смертном юру Вы да Я погорельцы -
      Нежно помним всегда лишь про спички и соль.

      Отпустите, что спел фениксов и гиен Я,
      ещё более то, что сегодня не спел!
      Побредём в Небеса без вранья и гниенья,
      раз и Души и Плоть - все из музыки сфер!

      2010

      _^_




      АВРАМ  И  САРА

        Я благословлю благословляющих тебя,
        и злословящих тебя прокляну;
        и благословятся в тебе все племена земные
            Бытие, глава 12, стих 3

      Был недолог тот сказ:
      дал, Себя не Святей, не Грешней,
      Бог Авраму наказ
      слаще жизни и смерти страшней,

      в такт Небесным хорам,
      что и память, и страх замели:
      "Бросить мёртвый Харран
      ради злой и неждущей земли.

      Лишь врождённый порок
      не забыть из добра своего:
      быть всему поперёк,
      вспять всему или мимо всего".

      Был завет заключён,
      весь ни яство и ни питие.
      Но земля за плечом
      шумно рушилась в небытие.

      Прошлый век потуша,
      бросив всякий окрестный оплот,
      пробуждалась Душа
      и сжигала халдейскую плоть.

      Дьявол злобу клубит.
      Но дотянет еврейский гордец
      до высот и глубин
      своего и всех прочих сердец.

      И друзьям и врагам
      отпустив перед тем как уйти,
      Сара и Абрахам
      умерли. И воскреснут в пути.

      Путь Их алчно вберёт
      страшный мир за раскрытым окном,
      с каждым шагом вперёд
      наливаясь Бессмертным Огнём.

      И в свой час упадут.
      Но, как с Богом завет возгласит,
      жизнь народу дадут,
      коий Их же в себе воскресит.

      А от прочих имён
      не останет ни зла, ни костей.
      Дуб Мамрийский, умён,
      ждёт бессонно Бессмертных гостей.

      2017

      _^_




      МОЛИТВА  ИУДЫ  МАККАВЕЯ

          Посвящение Александру Галичу

      Беспощадной судьбы Я Тобой удостоен,
      когда греет лишь жар невозможных обид!
      Не знавали Моих сокрушающих боен
      ни Навин, ни Давид!

      Чтоб за эллинской лжи сладкотрупные яды
      на позорном торгу не был продан Синай,
      для того в пятерне меч, никем не подъятый,
      удержи, Адонай!

      Весь Я слеплен Тобой лишь из гнева и воли,
      неразбавлен ничем целый век, пока жив!
      Всё возможно Тебе! Что один в поле воин,
      Адонай, покажи!

      Годы сила Моя безвозбранно дерзает!
      Злато, женщин, вино на неё променял.
      Только вера в Тебя лишь Меня и терзает,
      плавя всё вкруг Меня!

      Маккавея рукой и железо сминая,
      несгибаемых душ увеличив закал,
      возродился юнцом древний род Хасмоная
      на восход и закат!

      Только зависть чужих и безверие ближних
      истомили вконец даже силу Мою!
      Дай погибнуть душе, от рождения лишней,
      не на ложе - в бою!

      Во мгновение Я разгорелся для боя,
      всю душевную муть с плеч могутных свалил!
      Отпусти, Адонай, что кричали от боли
      слишком часто свои!

      Мне вовек не познать снисхожденья и меры,
      не жалел Я о том ни сперва, ни теперь.
      Знаешь, сколь городов, отступивших от веры,
      сжёг во славу Тебе!

      Полчища сириян без угрозы ненужной
      в прах пустой разметал тяжкий выдох и вдох!
      Многажды пожалел о гордыне недужной
      базилевс Антиох!

      Иудею Твою раб Твой на ноги поднял,
      как изгарь серебра Антиохов свинец!
      На Святом Алтаре, вечном Блюде Господнем,
      не заколют свиней!

      Коль качнется утёс Моей веры нешаткой,
      на позорном кресте Ты Меня доконай!
      Но, коль сдюжу, опять на кровавую жатву
      призови, Адонай!

      Чистым был Я досель, Твоим гневом умытый!
      Ну, а коль упаду выжатым да пустым -
      Твоего должника на Твой суд неумытный,
      Адонай, допусти!

      2000
      __________________________________________________
      Иуда Маккавей (Маккаби) - нац. герой древней Иудеи
      (II век до новой эры) возглавил освободительную борьбу
      против эллинизации Иудеи.
      Маккаби - молот (евр.)

      _^_




      ИОСИФ

        Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих...
        И увидели братья его,
        что отец их любит его более всех братьев его;
        и возненавидели его
        и не могли говорить с ним дружелюбно.
              Бытие, 37-3, 4

      Жутко ночь кричала: пади!
      Я себя позабыл и ахал -
      Тот, с Которым боролся Иаков,
      нынче стал на Моём пути!

      Кротость всю на оскал сменя,
      рыкнул им тяжело и яро -
      братовья в выгребную яму
      затолкали, смеясь, Меня!

      За ворюгу и за подлеца -
      чтобы Мне на века награда -
      братья всё сотворят как надо
      и обманут не раз отца.

      - Подыхай - багровей и синей!
      Но не тяжка братов рука Мне.
      И Своей Он - гробовым камнем -
      шею Мне придавил сильней!

      Злое небо и рабьи корма
      и до срока планида отродья -
      чтобы влезли легко угодья
      фараоновы Мне в карман!

      Не минуя высот, ни бездн,
      знай корёжить людскую волю -
      потерять бы такую долю
      с подорожною до небес!

      Но в руце Божьей Мне пищать!
      И не сможет всё не случиться.
      Мне ж учиться лишь да учиться
      даже не понимая прощать.

      2008

      _^_




      ПЕСНЯ  ИСХОДА

        Посв. В.М.Лившицу

      Мы тащили кумирам
      прах столетий-возов.
      Но из Горнего мира
      вечен, Отче, Твой зов!

      Возвышая просторы,
      долу тёмных сминай!
      Дай глашатаю Торы
      под пятою Синай!

      Дай нам огненных песен -
      вкладов в огненный пир.
      Склеп Египта был тесен,
      хоть влечёт сей кумир

      души сладостно-рабьи,
      вожделенно сопя,
      и бесстыдно по-бабьи,
      расставляет себя.

      Пусть мы слабы и жалки
      и недвижен наш грех,
      бьют сердца наши жарки
      из душевных прорех!

      Семя Нового братства -
      вызов старым плодам,
      хоть потребностью рабства
      душит ветхий Адам.

      Царства Божия зёрнам -
      не терновы кусты!
      Старой жизни позорной
      обруби нам хвосты,

      чтоб пропали потёмки
      из невзвидевших глаз,
      чтоб не рвали потомки
      спотыкавшихся нас!

      Пусть ослабит подпругу
      и с собой подберёт
      Небо в беге по кругу
      и назад как вперёд!

      Дай раскинуть нам кущи
      на воскресшей земле,
      Отче наш, Вездесущий
      и в Огне, и в золе!

      Пусть омоются души
      от фальшивых румян -
      и Всевечность обрушит
      цепи смертных времян!

      Многозвучием радуг
      да просыплет Господь
      Милосердия радость
      в озверелую плоть!

      2006

      _^_




      ЗАТЯНУВШАЯСЯ  ИДИЛЛИЯ

      Эх, яблочко на яблоньке невесело качается.
      А жизнь Моя пустяшная зачем-то не кончается.
      Под взглядами недобрыми ей ёжится и колется.
      Она лишь, бестолковая, молчит и Богу молится.

      Народец любознательный всё пялится-заводится
      И от неразумения весь во уме заходится.
      - Ты что, нам жилы тянучи, заверченный иль порченый?
      - Простите, люди добрые! Я так... от дури скорченный!

      Мне этой своей придурью вам изгородь не выломать.
      Забился бы, зарылся бы, да вот куда - не выдумать!
      Ведь свой талан не скрыти и под рваною рогожею
      Ни лысому, ни рыжему, ни с эфиопской рожею!

      ...Но яблочко под солнышком всё спеет-наливается.
      И с песней богоданною от жизни Нам ли маяться?!
      Душой без червоточины с тоски не обрыдаюся:
      Встряхнусь, как пёс под дождичком, и Богу оправдаю ся.

      2014


      _^_




      ГОРОДСКОЙ  РОМАНС

                  Юлии

      Не держало стремечко чёрненькое времечко
      и не подносило стременной
      да и забугорною долю непокорную
      обносило дальней стороной.

      Богом всё не узнанным, бесами не взнузданным,
      нам очаг давно и склеп и дом:
      с разодра’нным воротом, окаянным городом
      как по полю минному идём.

      Рыла тут недужные, потому - центрюжные,
      даже вхолостую всё жуют!
      Те же, кто не чурки, а добрые и чуткие -
      все не в нашем городе живут.

      Хоть не дело кляти, а тую демократию
      как бы разъяснить да и в расход? -
      чтоб, собравшись с мыслями, между дел не свистнули
      ночи темь и солнечный восход.

      Массам клясться бесами, Цезарю же Цезарево,
      хоть сему не верит ротозей.
      А у Бога Вышнего, у царя, у нищего
      не было и нетути друзей.

      На земле, на небушке не насытят хлебушком.
      Дальше - больше этого. И всё ж,
      лжой в Меня лупимая, не журись, Любимая -
      Цезарево счастие везёшь!..

        2009


      _^_




      ОБ  ОДНОМ  НЕДОЛГОСТОЙКОМ  ГРАДОНАЧАЛЬНИКЕ,
      ИЛИ  ПОДЧИНЁННАЯ  КРОТОСТЬ

        "Даже в любви к начальству -
        и тут от неумеренных выражений
        воздерживаться надлежит. Вот как жизненная-то
        наука нам приказывает!"
            Салтыков-Щедрин

      Как нам, граду многогрешному,
      не лихим столоверчением,
      городничий добродеющий
      дан был Божьим попечением,
      пред законы чист недремлющи,
      муж совета, мзды не емлющий:

      в сей юдоли, Богом кинутой,
      райский крин благоухающий,
      на хулителей-гонителей
      токмо кротко воздыхающий,
      тварью всякою любимейший,
      пастырь тихий, незлобивейший.

      Меж Собой и мной на паперти
      грань без устали стирающий,
      до ланиты обывателя
      длани и не простирающий,
      и просвирки не взимающий,
      очеса горЕ вздымающий.

      В угожденьи обывателю
      доходил до умаления!
      И струили слёзы сладкие
      все в сердечном умилении!
      - Не берёт! - точили лясы, -
      хоть зудит весь, аж приплясывает!

      Но ворчали долгожители,
      все чинами убелённые,
      всяко кручены и верчены,
      и без книжек умудрённые:
      "Коль долгонько так доверивается,
      стало быть, того... примеривается!

      Не гордися ты, чиновниче,
      неприкосновеньем бренныим:
      гордым-то Господь противится,
      благодатствует смиренныим...
      До предела лишь грядеши,
      и его же не прейдеши!"

      И пришло неотвратимое,
      с сотворенья заповеданное...
      - Взял! - взорлили ввысь хулящие.
      - Взял... - поникли долу преданные,
      - взял в парче и взял бы в рубище:
      руци есть, и не отрубишь их.

      Но рекоша долгожители:
      "Сей хоть мало удоволенный,
      да уж весь, как есть, облизанный,
      как часовенка намоленный.
      Сей - на цепке рядом прыгающий.
      Новый - аки скимен рыкающий!"

      Кинув отчие обители,
      притекли с ним не ругатися:
      сатаны, душ погубителя,
      громогласно отрекатися.
      И друг дружке земно кланялись,
      с сатаною грозно лаялись.

      Опосля сего стражения,
      падший муж не запирается,
      что, покуда в силе-здравии,
      на покой не собирается!
      И на ручки, что без дрожи-то,
      он охулки не положит-то!

      Будет брать число звериное:
      шесть сот шестьдесят да шесть разов!
      А потом-то он закается
      да восплачется у образов -
      и возможет поломати ся
      и над беси посмеятися!

      2009

      _^_




      ОБЕТОВАНИЕ.  IV  ПСАЛОМ

        ...И из уст Его выходил острый
        с двух сторон меч.
          Откр., 1:16

      Каторжник и в день недельный,
      ратник без погон -
      но Аз есмь сосуд скудельный,
      в ком живой огонь!

      Песенной бесову прелесть
      кровию залью,
      запалив в ночи, чтоб грелись,
      новую зарю.

      Путь псалмам из плотской гнили
      в воды Жизни дан.
      Ну а Я им и Вергилий
      и суровый Дант.

      В тлене мокром, злом и чадном
      тьму псалмом полоть
      и пожрети беспощадно
      тлеющую плоть.

      Отпустить гнилым, раз сытость
      гнилью получал,
      и навеки смерть рассыпать
      пылью по лучам.

      В душу живу, в смертный остов
      вбить с обоих плеч
      глас Мой - обоюдоострый
      Сына Божья меч.

      2007

      _^_




      ГОЛГОФА

      ...Боль то ли стынет, то ли тает -
      ни проглотить, ни дожевать.
      С креста мольба не долетает
      ни до небес, ни даже в ад.

      Пробитый косностью любою,
      впрок Божьих искр не наменял...
      И кесарь, траченный любовью,
      не отвлечётся на Меня.

      Мгновенье смерти жизни дольше,
      а за Сыновство - вдвое мук.
      Я сделал всё и даже больше
      того - по Слову Твоему.

      ...А у креста торчать устали.
      Ты их терпенье восхвали.
      И пробивается устами:
      "Или! лама савахвани!*

      Скажи, что смертного страданья
      уже хватает на Зарю,
      что, сплавив гогот и рыданья,
      чертоги смерти разорю!

      Дай ризы им Мои, дай платье,
      и губку желчью намочи,
      назначь ещё одно распятье,
      но только, Отче, не молчи!.."

      2006
      ________________________

      Илим! ламамм савахваним! - древнеевр.:
      Боже Мой! Для чего Ты оставил Меня?
      (Евангелие от Матфея, 27:46)


      _^_




      ЛИРИЧЕСКАЯ-ОПТИМИСТИЧЕСКАЯ  ПЕСЕНКА

        "Они взяли да меня и высекли.
        - Да за что же, за что?
        - За образование моё. Мало ли
        из-за чего люди могут человека
        высечь?.."
          "Братья Карамазовы"

      В руцех ключик, рядом дверца
      из публичных номеров.
      Обезвоженное сердце
      жаждет огненных миров.

      Фрейдами необоримый,
      ввысь паду из глубины
      в гущу той Неопалимой
      Благодатной Купины,

      где не гибнуть века дольше
      за бесстыжих от стыда,
      где не требуются больше
      голосующих стада.

      Без причины, по причине,
      коли сходни сожжены,
      не вздохну о мертвечине
      вроде Лотовой жены.

      С вурдалачьего догляду
      в простоту лишь и одет,
      Я без стука и доклада
      ринусь в горний кабинет.

      2004

      _^_




      FATA-MORGANA

      Раз обоих надмирная даль поманила,
      Мне открой материк за пределом морей,
      каравелла Колумбова "Санта-Мария"
      с парусами, надутыми страстью Моей.

      Совпадая с дыханием Божьего грома,
      наша воля вперед поколеблет миры,
      как пират-капитан, ошалевший от рома,
      крикнет: "Вздёрнуть на рее былые пиры!"

      К чёрту эхо давно отыгравших каденций,
      что фальшивили нам и звучали не в такт!
      Мы пред новой судьбою чисты, как младенцы,
      пьём из Божьих ладоней любовный нектар!

      Бросим за борт с презреньем дублоны, пистоли -
      ведь на них не купить над собою побед!
      Из своих небывалых любовных историй
      отчеканим для любящих груды монет!

      Поскрипевший веслом на галере разбойной,
      у которой акулы изгрызли бока,
      адмирал каравеллы, бегущей раздольно,
      за лежащих на дне пью Я с грогом бокал!

      Не доплывших к мечте сладостно-окаянной,
      их помянет сердечно наш песенный стих -
      и они отзовутся со дна океана,
      пожелав от души быть счастливее их!

      Без опоры пройдём над сжирающей бездной,
      все законы людские в себе замоля.
      И седой альбатрос крикнет из поднебесья:
      "Вы доплыли, счастливцы! Глядите - земля!"

      2003

      _^_




      ПЕСЕНКА  ПРО  ВОИНСТВО  ЦАРЯ  ГОРОХА

      Аты-баты, шли солдаты
      то ль сюда, то ли куда-то
      на съедение собакам бросить всех без лишних слов, -
      сиволапые буяны,
      рвеньем дивным обуянны,
      учинить по всей планете посрамление врагов!

      Коль приспичит, то, поверьте,
      что истома хуже смерти,
      и взбеситься очень просто от усердья, как пить дать!
      Но у Господа у Бога
      милостей для всяких много,
      и взбешённым в наше время прям не жизнь, а благодать!

      Добывать шли по дороге
      счастья сирым и убогим
      и фельдмаршалу душонок крепостных и пенсион.
      Были, раз начальству нужно
      по душе и долгу службы,
      драны опосля побудки, ну и на грядущий сон!

      От души маршировали,
      глотки чуть не разорвали
      от бравурного от пенья, что у воинства в чести.
      Но от пенья, - эка жалость! -
      сами насмерть испужались,
      что не чаяли живыми до врага уж и дойти!

      Но заранее по-свойски
      о баталиях геройских
      писарей трещали перья, как ружейная пальба.
      Впрок оно надёжней вроде,
      а стеснение не в моде -
      так, коль жёнушки стесняться, деток видеть не судьба!

      Весь свет белый обыскали,
      но врагов не отыскали,
      словно не было и вовсе с сотворенья мира их!
      То ль пороли по науке,
      то ли песенные трюки
      просветили басурмана, что на всякий случай стих!

      А пришёл черёд питаться,
      окромя одних квитанций
      у несчастных интендантов ничего и не нашли.
      Но, помаявшись немного,
      сирых, вдовых и убогих
      по начальства озаренью, как постель, перетрясли!

      Хоть неславно воевали,
      плоть исправно усмиряли
      и входили все повзводно с песней в райские врата!
      Словно бы в дыму баталий,
      как врага бабьё хватали,
      по особым Божьим метам отличая от врага!

      И фельдмаршал, хоть в алькове
      так уже - морковный кофе,
      всё ж в викторию, натужась, внёс и свой последний лепт!
      Всё живое совратили
      и назад поворотили,
      после тяжкого походу кажный толстоморд и леп!

      В ночь пришли, а утром рано
      вновь под флейту с барабаном
      принялись с остервененьем силу бранную копить,
      чтобы, коли враг наскочит
      иль начальство вновь захочет,
      повсеместно безвозмездно потрясенье учинить!

      1987

      _^_



© Георгий Георгиевский, 1987-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2017-2024.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность