Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



        СТИХОТВОРЕНИЯ


        * Колени перед смертью преклонив...
        * Свей гнездо, гнездышко...
        * Свежесть листвы осенней...
        * Смерть прорастает во мне...
         
        * Губы треснули от заботы...
        * Ребенок шевельнулся...
        * В коробочке маковой...
        * Пальцы сорвали ягоды...


          
          

          * * *

          Колени перед смертью преклонив, Прошу в молитве: Внемли, Боже, мне вечному, слабому, жалкому. Замеси меня с древними тайнами, с молитвами, с плотью и кровью твоей, с иконами, с красками райскими, Замеси меня, Господи, дай мне крик, что был тихими травами, гладью озера ночного и ослепительного...
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Свей гнездо, гнездышко высоко в горах, Милая, Свей гнездо, ласточка, из сухих ветров, из упрямых волос и июльских дождей. Свей гнездо, свей И лети искать милого, ненаглядного, Богом данного На семи холмах, девяти куполах, да у древней стены поищи суженого, поищи милая сердцем северным, сверху-каменным, внутри-бережным, тайным, огненным, поищи, милая. Как найдешь, ласточка позови солнышко, принеси веточку из степи горькую и пропой песню долгую, золотую песню, небесную. Как умрет твой милый, суженый. Как одна ты на свете останешься и вернешься в далекое гнездышко, высоко в горах, милая.
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Свежесть листвы осенней, Яблоко спелое. Что же мы с тобой сделали, дитятко наше несмелое? Уронили тебя в воды бурные, побросали венки и молимся Поплыли лепестки легкие, обернулись в старинное золото. В свежесть листвы осенней окунулись, в берега реки превратились и остались в ладонях мокрых лишь кресты да осенние были.
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Смерть прорастает во мне не спеша - ствол становится толще и крепче, ветви сильнее. Она рождается вместе со мной и умирает, чтобы снова родиться в наших детях, и невидимо следовать рядом, рядом с Ангелом Божьим, ожидая назначенный час - всегда собрана, целомудренна, бесконечно красива. Дети твои просты словно хлеб, мудры словно соль, но разве я из твоих сыновей?!
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Губы треснули от заботы на холодном ветру ноябрьском. Прибежало ко мне мое дитятко. Камнями у моря играло, вздыхало о чем-то своем неведомом, детском, рисовало кусочком стекла, небо пахло орехом грецким... Вздрогнет, сожмется от страха, а может от холода, у рябины глаза слишком жгучие, пальцы сломаны глиняным молотом. Земля моя - птица огромная, под крылами ее укроемся, Не плачь мое дитятко, не бойся, Господь нас напоит медом да солодом. Поклонимся до самого сердца. Тишина в волосах твоих вздрогнет, Припадем к ногам каменным, с ветром простимся. В золотистой пшенице под ливнем Жеребенок испуганный мокнет... Не плачь, мое дитятко, Сколько лет мои руки усталые колыбель качают невидимо, сколько лет в доме моем высыхает масло лампадное. Полотенце расшито огнем и в руках твоих крохотных яблоко сладкое...
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Ребенок шевельнулся. Плачет дочь. Зовет меня. И ветер за стеклом холодную раскачивает ночь, играет с нею, словно с лепестком засушенных в тяжелых словарях лесных цветов. Приходит Рождество Все в хрустале, в огне, в колоколах. В руках его - небесное весло. В сияющей надзвездной тишине - короткий мир, блаженные три дня Рассказываю сказки. Дочь не спит И Тана у икон... совсем одна...
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          В коробочке маковой братья и сестры испугались конского топота. Земля съежилась, стала крошечной, почти невидимой. Братья и сестры в своей комнате узкой и темной свечи зажгли, а лампады затеплить забыли, сидели неслышно, иногда перешептывались, словно весенние звезды, свежестью неба дышали, а когда кони ржали, жарко и близко и били копытами травы, кричали как дети, которые в мокром поле пропали - потерялись в сумерках синих, плакали жалобно, горько и так безутешно. Братья и сестры сундук открывали, (медные скобы позеленели от влаги) доставали тяжелые ткани цвета орлиной крови Пыль на руках оседала - серая пыль с изумрудным отливом. Сестры головы покрывали. Братья серпы точили - Ждали знака на небе - месяц багряно-алый. Звезды росой умывались. Райских птиц побелевшие тени на зеленый бутон ложились. И слышали братья шепот - тайнопись губ нетронутых, нежных своих сестер одиноких, шепот о чистом мире о самом неутаенном.
          _^_
          
          
          
          

          * * *

          Пальцы сорвали ягоды - липкие, недозревшие. Бросили в воды мутные, в реку давно обмелевшую. Омуты пересохшие, словно безвестные странники, ждали дождя. Сквозь сумерки звезды горели дальние. Слышали голос бережный, с детством и хлебом смешанный. Там, на крестьянской пасеке, птицы поют ослепшие...
          _^_


          © Борис Башутин, 1999-2024.
          © Сетевая Словесность, 2003-2024.





Наименований мебели на заказ в орле mebelstroy-orel.

мебельстрой.рф

Словесность